Самый частый из негативных, но приличных комментариев в мой адрес звучит так: «Вы чрезмерно драматизируете». Он звучал так и раньше. Например, когда я писал про русский бытовой национализм ещё году в 2001-м, говорил, к чему это приведёт. И когда война с Грузией перешла от бомбардировок к переписи детей-грузин в московских школах, а я был уверен: они на этом не остановятся. Грузия и «грызуны» — лишь начало внешней экспансии и катализатор внутреннего безумия.
Хотя нет, это началось ещё раньше, когда я говорил, что не остановленная Западом санкциями и изоляцией России бойня в Чечне станет индульгенцией и наркотиком. «Вы чрезмерно драматизируете» говорили мне и тогда, когда я первым начал называть РФ русским рейхом, говорить, что рейх непременно будет стремиться к расширению территории — ровно как третий рейх. И что Путин в принципе не может остановиться, так как в этом вовсе не его безумие — его рацио. Диктатор-имперец «едет на велосипеде», для него остановиться означает упасть.
«Вы чрезмерно драматизируете» мне продолжили говорить, когда в начале аннексии Крыма я был уверен, что Путин не тормознёт на Крыме, а это план, рассчитанный на всю Украину. Ничего не меняется и сейчас, когда я твержу под гон и насмешки, что они НИКОГДА не откажутся от этого плана, пока существуют МЫ и (точнее, или) ОНИ. Что страну нужно не расслаблять, а милитаризировать. Ведь большая война не просто реальна — Россия к ней упорно готовится, готовится каждый день, пока мы тут друг другу по мордáм рефлексируем (какой-то 1918 год 2.0). У меня особо нет выбора, я продолжу говорить то, что думаю и вижу, хотя уже примирился с тем, что «Вы чрезмерно драматизируете» будет преследовать меня до тех пор, пока я ещё буду жив. Потому что никто не может лишать другого человека иллюзий. Человек может сделать это исключительно сам.