Екатерина Яресько, волонтер
Вспомнилось, с чего все начиналось.
В апреле 2014 мы приехали с автомайданом к одному из переходных пунктов на границе со страной-агрессором, помню, что у военных был целый список самого необходимого, в основном это были инструменты, надо было чинить технику. Мои приятели забирали какие-то узлы, секретные наверное, и чинили их в Харькове, потому что в тех походных условиях это было невозможно.
Разговаривала тогда с парнем, еще до войны призванным в армию, служил где-то в центральных областях, а когда началась агрессия, их перебросили к границе.
Ему было очень обидно, вот до слез буквально, что в его родное село на Луганщине не пустили нашу армию, жители вышли и стали на пути танков. И он стоял рядом с таким же танком и все приговаривал: «ну как же так, ну они же знают, что я в армии, это что, они бы и меня не пустили? это ж наша армия как же можно против нее выйти…»
Но несмотря на это он тогда на меня произвел впечатление человека, который знает, что ему делать, уверенности в нем было уж точно больше, чем у меня в тот момент, и тогда, несмотря на все недостатки, которые мы увидели, возникло четкое понимание, что мы выкарабкаемся, только нужно работать.
О том периоде еще рассказывал мой друг, он добровольцем пошел в армию еще в марте 2014, попал в двадцатьпятку.
«Катя, нас вывезли на позиции, снег лежит, а у нас ничего — ни теплой одежды, ни спальников, ни палаток. Мы спали просто на снегу, представляешь?».
Это нельзя забывать, это очень важно, тогда у нас ничего не было, но стойкость и способность сопротивляться дали нам выстоять.
Это я к тому, что сделать точный прогноз можно только на основе анализа динамики процесса. Неплохая у нас динамика, да?