Яркий Путин и бесцветный Запад

Вот намедни некий Василий Небензя, неизвестный широкой публике заместитель министра иностранныхдел РФ, вынес приговор всему мировому политическому бомонду, объявив западных политиков «бесцветными менеджерами», а «нашего президента» — лидером, не имеющим равных в мире.

Кого же в России принято считать яркими и выдающимися? Так сразу и вспоминается досада Паратова из протазановской «Бесприданницы», который обругал немца-механика за нежелание угробить пароход в бессмысленной гонке на Волге. Со школьных лет мы знаем, что русская птица-тройка несется сама не ведает куда. Традиционно в России трезвый расчет воспринимается как скука, а ответственность – как трусость. Вяловатый «Обломов» Гончарова – пожалуй, единственное произведение русской литературы, воспевающее упорный повседневный труд представителя западной культуры Штольца как противовес «русской душе».

Цари, а впоследствии – Ленин и Сталин массовым сознанием в России до сих пор воспринимаются буквально как «властелины судьбы». Способность правителя по своей воле поднять страну на дыбы вызывала восхищение даже у гениев русской культуры. Не случайно самыми известными правителями России являются деспоты Иван Грозный и Петр Первый. Огромную роль в прославлении тиранов сыграла, безусловно, сталинская кинопропаганда. Однако в долгосрочной перспективе подобные представления ни к чему хорошему Россию и поглощенные ею территории не привели.

Уильям Шекспир (1564 – 1616) был почти современником Ивана Грозного (1530 – 1584). Он вложил в уста английского короля Генриха Пятого свои представления о достойном монархе: «Король мы христианский, НЕ ТИРАН, и наши чувства разуму подвластны и скованы, как пленники в тюрьме». Невозможно себе представить такой монолог в устах Ивана Грозного, который вверг Россию в кровавый кошмар опричнины и тысячами истреблял новгородцев.

Восхищение правителями, способными переломить страну через колено, основано на невиданной ни в одной другой не-азиатской стране сакрализации власти. В России священна не только власть, но и ее носители. Им позволительны и простительны любые безумства и преступления ради величия России, которое понимается прежде всего как территориальная экспансия и навязывание своей воли всем, кому только возможно. Абсурдное обожествление правителей дошло до того, что несостоятельного Николая Второго, фактически доведшего огромную страну до братоубийственной войны и культурной катастрофы, русская церковь причислила к лику святых.

Критическим шагом в сакрализации носителя власти стало его восприятие рядовыми гражданами как властелина судьбы не только России, СССР, но и всего мира. Сдвиг общественного сознания в этом направлении начался с момента провозглашения идеи «мировой революции». Однако большевики как последователи Маркса роль мессии приписывали революционному пролетариату. Постепенно Сталин скорректировал марксистскую доктрину и адаптировал ее к советским реалиям. Вождь занял место, ранее отводимое массам. Процесс обожествления власти окончательно завершился после победы антигитлеровской коалиции. Теперь мощь государства и его вождя воспринимались как сверхценность, как оправдание любых жертв и лишений. В массовом сознании прочно утвердилось убеждение, что хоть жилось не очень хорошо, «зато нас все боялись». Стремление внушать благополучным и богатым странам страх компенсировало отсутствие гражданских свобод. Одновременно за годы советской власти общество было настолько приучено к насилию над ним, что иных взаимоотношений с властью просто не представляло.

Все безответственные эскапады Путина возможны только благодаря прочно укоренившейся в сознании россиян сакрализации правителя. Судя по рейтингам можно сделать вывод: россияне с радостью почувствовали, что ими снова правит человек, который готов вершить судьбы мира. Произошла реинкарнация послевоенного Сталина в модернизированном обличье. Опираясь на традиционную мифологию, власть за 15 лет уничтожила все противовесы и искоренила в российском обществе не только механизмы сдерживания, но даже желание иметь такие механизмы.

Владимир Путин – не лидер, он пастух безгласного и бесправного покорного стада. Поэтому сравнивать его с руководителями стран Запада просто бессмысленно. Они находятся в различных цивилизационных пластах. Это разнокачественные личности. И понимание иного качества российского руководителя дается Западу с трудом.

Российское общество при Путине не просто недемократическое. Россия не просто неправовое государство. Мы наблюдаем до-демократическое и до-правовое состояние социума. В России население не видит никакой необходимости в демократии и заражено повальным правовым нигилизмом. Оно деградировало даже по сравнению с обществом Российской империи накануне Октябрьского переворота.

Самодержавие в России во второй половине 19 — начале 20 века имело множество издержек и ограничений. Во-первых, его сдерживало мнение Запада, с которым цари были тесно связаны не только семейными узами, но и ментально. Оболганные советской пропагандой последние российские самодержцы были людьми культурными и образованными. На их фоне заочник Ленин и недоучившийся семинарист Сталин смотрелись просто жалко.

В царской России право право частной собственности неукоснительно соблюдалось. Если русский царь хотел что-либо купить, то министерство двора заключало сделку купли-продажи с владельцем. Таким образом, в частности, были приобретены земли в Крыму для постройки царских резиденций. Начиная с царствования Александра Второго уже существовал государственный бюджет и царь не мог расходовать деньги на свои нужды безоглядно. Самодержцу всея Руси никогда не пришло бы в голову поступить с владельцем приглянувшейся собственности так, как Путин поступил с Ходорковским.

Славословия в адрес Путина от российских чиновников высшего ранга заставляют вспомнить сказку о волшебнике изумрудного города, Урфине Великом и Ужасном. В этом сказочном городе все обязаны были носить зеленые очки, чтобы стекляшки казались изумрудами. Но Украина и весь остальной мир зеленые очки надевать не собираются. Поэтому и Владимир Путин для нас никогда ярким не будет.

София Украинцева