В Западной Украине не совсем понимают, с кем мы воюем. Мы показываем сейчас фильм о войне Наша Надежда в разных регионах. И чем ближе к зоне АТО, например, в Харькове или Днепропетровске, тем лучше люди понимают нюансы.
Когда мы в Западной Украине показывали кадры, где нормальные, неглупые люди со светлыми лицами абсолютно искренне высказывали бредовые идеи о геноциде русского населения и зверствах хунты, к зрителям приходило осознание, что с Донбассом все очень сложно. В Ужгороде, например, люди сразу после сеанса собрали посылки на фронт. Без этого эмоционального потока прочувствовать социальный конфликт Донбасса сложно.
Донбасс не может простить Киеву, что тот за него решил его судьбу — поменял президента. Там далеко не все фанаты России, многие говорят: нам побоку с кем, главное — чтобы работа была и уважение. Они согласны, что при Викторе Януковиче было плохо, но суть обиды в другом — что их не уважают. Поэтому они просто закрываются, говорят: “Оставьте нас в покое”.
У нас есть фильм о праздновании 9 Мая в Славянске. Там был грандиозный парад на площади с лозунгами: “Мы победим!”, “Фашисты не пройдут!” и так далее. Недавно мы его показали прямо на этой площади. Площадь затихла, у многих полились слезы. Мы видели позор и стыд на лицах местных жителей. Славянск был просто не готов к увиденному. Такие фильмы нужны, чтобы пережить рефлексию.
Люди на востоке уже переступили грань, после которой можно выпустить из рук оружие. Этот регион за все время существования Украины эксплуатировался больше других, поэтому и агрессии там больше. Как говорить с этими людьми, чтобы они нас услышали? Не знаю. Кино ведь тоже не может быть старшим братом — посмотрели фильм, и все стало понятно. Мы можем быть только катализатором диалога.
До Майдана общество было травмировано правдой о себе. Тогда был период депрессии, и меньше всего украинцы хотели слышать о себе правду.
Например, на меня в СБУ заводили дело. Это очень неприятная история, в которой старшее поколение творческой интеллигенции проявило себя очень паскудно. Иван Драч и прочие направили запрос в Нацкомиссию по морали, в котором пожаловались, что мы в короткометражках Мудаки. Арабески порочим облик Украины. Фильм осудили и запретили. При этом как именно запрещать, в СБУ не знали. Это был просто фарс, демонстрировавший нелепость системы.
Еще один пример — как препятствовали показам нашего фильма Открытый доступ о Викторе Януковиче и его Межигорье. За пять минут до показа приходил наряд милиции и объявлял, что им поступил звонок о минировании кинотеатра, и нас выгоняли из зала. Но мы устанавливали на улице генератор и проектор и показывали фильм. Те же милиционеры с удовольствием его смотрели с нами.
Это, кстати, очень важная сейчас задача — реабилитировать силовые органы. Им нужны не рекламные ролики за миллионы гривен, которые рассказывают, какие они крутые, а серьезный диалог. Половина беркутовцев, когда начался Майдан, написали рапорты об увольнении. Но им их не подписали, поэтому эти люди оказались под статьей. Сейчас их отправляют в АТО, но где гарантия, что через год их не будут судить за то, что они стреляли на востоке?
Украинский кинорежиссер-документалист