Алексей Кафтан, журналист
Интервью, которые на днях спецпредставитель США Курт Волкер дал телеканалу «Прямий» и британской газете The Financial Times, ожидаемо наделали много шуму. Хотя, справедливости ради, стоит отметить, что их сенсационность несколько преувеличена. Это, тем не менее, не остановило ни зрадофилов, ни перемогоманов — как, впрочем, не останавливало никогда. Меж тем, и первые, и вторые всего лишь разыгрывают соответствующие роли из бородатого анекдота о стакане, до половины наполненном водой.
Начнем наш разбор с интервью «Прямому».
И здесь первый вопрос, которым стоит задаться, — не «что» сказал Волкер, а «где» он это сказал. Почему его пресс-служба, подвинув всех тяжеловесов, вообще одобрила эксклюзивное интервью каналу, начавшему вещание лишь 24 августа? «Прямий», к слову, созданный на базе «ТОНИСа», принадлежит экс-регионалу и бывшему главе КМДА Владимиру Макеенко, который держит равнение на Банковую. Так что, думается, это интервью состоялось не без тамошнего посредничества. Американцы же, намеренно или нет, получили удобную коммуникативную площадку:
- во-первых, благодаря «эффекту самиздата» — во многом унаследовав советское отношение к масс-медиа, украинская публика обычно с некоторым скепсисом относится к сказанному в мейнстримовых СМИ;
- во-вторых, благодаря короткой цепочке между руководством канала и главным чиновником страны интервью можно считать публичным обращением, своего рода «открытым письмом» к президенту.
Увы, англоязычная дорожка интервью недоступна, и ряд стилистических огрех в закадровом тексте позволяет предположить наличие в переводе некоторых неточностей (к примеру, частые проблемы синхронистов — использование близких по значению синонимов вместо точного эквивалента и адекватный перевод сложносочиненных предложений). На это стоит делать поправку, поскольку аудитории, таким образом, уже приходится иметь дело с интерпретацией. Впрочем, у нас нет причин подозревать коллектив канала ни в злонамеренных искажениях, ни в некомпетентности, так что примем за данность, что перевод максимально близок к оригиналу.
Что получаем? Тезисы, которые неоднократно озвучивал и коллективный Запад в целом, и Соединенные Штаты в частности.
Итак:
- Украина — независимое государство, которое само должно определять свои приоритеты. Это должны понять все. Разумеется, сказанное Волкером здесь адресовано, прежде всего, российскому руководству. А несказанное, но считываемое из контекста — украинскому.
- Хотите в НАТО — реформируйтесь, причем важно не усилие, а результат. Помогают только тем, кто делает. Сейчас Украина не готова к вступлению, а Альянс не готов к ее принятию. Этот пассаж почему-то «взорвал сеть». Но это лишь констатация. Причем нынешнего состояния процесса, а не положения. Конкретных же сроков интеграции Украины не содержит ни один документ. К слову, синхронизация ВСУ со стандартами НАТО должна завершиться к 2020 году. Единственный, пожалуй, намек на «зраду» — в неразвитом тезисе о том, что Хорватия, Албания, Черногория и Венгрия, прежде чем вступить в Альянс, наладили отношения с соседями: его можно трактовать как «после войны будет видно». В то же время, внутри НАТО вполне сложилась коалиция в помощь Украине — ее представители участвовали в параде на Хрещатике. Более того, как-то не очень укладываются в зрадофильскую версию слова Волкера о том, что в связи с учениями «Запад-2017» НАТО должен быть «готов на случай военной агрессии» и что «мы должны вместе работать» над развитием системы безопасности.
- То, что министр обороны США Джеймс Мэттис привез «определенное оборонное оборудование» для украинской армии, следует трактовать, по меньшей мере, как признак дальнейшего расширения уровня сотрудничества. Даже если речь не о «джавелинах», присутствие главы Пентагона в Киеве вряд ли было столь уж необходимо для передачи очередной партии, скажем, бронежилетов или сухпайков. Речь скорее о начале выполнения или заключении новых соглашений, направленных на повышение уровня обороноспособности Украины. Но почему-то комментаторы этому моменту уделяют куда меньше внимания, чем туманным перспективам вступления в НАТО. Наверное, потому, что Волкер дипломатично «забыл» ответить на прямой вопрос о передаче оружия. В полном соответствии с принципом «Не хочешь лгать — молчи».
- Тезис о необходимости борьбы с коррупцией отнюдь не оригинален. Видимо, поэтому он, увы, не вызвал должного резонанса. Меж тем, она со всей очевидностью является тем препятствием, которое мешает и повышению обороноспособности, и развитию экономики, и государственному строительству. Кстати, слова Волкера о необходимости создании благоприятного инвестиционного климата вполне можно трактовать как очередную реплику в диалоге с украинскими властями: не все можно списать на войну.
- Дискуссии о восстановлении ядерного статуса Украины не только лишены смысла, но и контрпродуктивны. Ключ к восстановлению территориальной целостности лежит в другой плоскости. Опять-таки, Волкер — далеко не первый, кто об этом говорит. Попытки развития ядерной программы чреваты не только огромными экономическими издержками, но и серьезными санкциями. Где здесь «зрада», тоже непонятно.
- От России ожидают возврата к Будапештскому меморандуму. Можно, впрочем, вслед за Москвой считать его «просто бумажкой», но месседж Волкера ясен: Pacta sunt servanda. Договоры должны исполняться. Это, к слову, одна из причин, почему России не стоит надеяться на легализацию «честно отжатых» территорий.
В общем, в этом интервью всего лишь в очередной раз повторил то, что и так было известно: США продолжают оказывать поддержку Украине, темпы реформ оставляют желать лучшего, компромиссы с РФ представляются невозможными.
Интервью для FT, взятое канадским украинцем Романом Олеарчиком, долгое время работавшим в Kyiv Post, несет, в сущности, ту же смысловую нагрузку — с поправкой на то, что целевая аудитория издания находится вне Украины. Здесь стоит отметить следующие тезисы:
- Украина ушла с первых полос — и администрация Трампа вместе с Германией и Францией возвращает мировое внимание к проблеме, поскольку ситуация становится хуже. Таким образом, желающие вести с Москвой business as usual, явно поспешили.
- Вопрос о предоставлении Украине летального оружия по-прежнему остается на повестке дня в Вашингтоне. Это здорово напоминает игру «Верю-не верю», но в нынешних обстоятельствах Кремлю выяснять серьезность намерений американцев не с руки. Таким образом уже само по себе обсуждение этой темы является хоть и нелетальным, но все же оружием: если россияне рискнут попробовать, вопрос решится в считанные часы.
- Россия создает видимость готовности поддерживать конфликт на Донбассе, но ее решимость, по-видимому, не безгранична — возможно, это продемонстрировала недавняя встреча с Владиславом Сурковым.
- Цена издержек от конфликта на Донбассе для России будет лишь возрастать — ввиду как политических, так и экономических санкций, и в какой-то момент ее могут счесть слишком высокой. Особенно если дойдет до исключения из дипломатических и экономических отношений. Глава думского комитета по международным отношениям Алексей Пушков ответил на этот пассаж бравой эскападой — мол, у Обамы не получилось, и у Трампа не получится. Но, учитывая последнюю волну санкций, получается как раз у нынешнего Конгресса. Кроме того, в администрации нынешнего президента весьма велик суммарный вес генеральского трио (министр обороны Джим Мэттис, советник по национальной безопасности Герберт Макмастер и недавно возглавивший аппарат Белого дома, но уже устроивший там большую чистку Джон Келли), прекрасно представляющего, какую опасность представляет тяга Кремля к историческим реконструкциям.
- Принуждение Москвы к выполнению Минских соглашений продолжится. Причем Волкер в очередной раз подчеркивает: на востоке Украины есть российские войска, и Кремль должен их вывести.
В общем, ничего не изменилось: ни о каких договорняках и разменах речь не идет. Увы, не изменился и тот факт, что украинское информпространство остается очень уязвимым для запоребриковых вбросов и манипуляций. И ситуацию сильно облегчил бы хотя бы отказ от российских «медиаторов» в работе с иностранными источниками.