Украинская журналистка Мария Варфоломеева, которую боевики «ЛНР» продержали в плену около года, не подвергалась физическим пыткам, только моральному прессингу. При этом она стала свидетельницей, как травмировали людей, которые проходили допросы у «силовиков». Об этом она рассказала в интервью Левому берегу.
По словам Варфоломеевой, она работала репортером в луганской газете «Свободный Репортер». По просьбе журналиста-правозащитника Юрия Асеева она фотографировала здания в Луганске, тогда уже оккупированном боевиками. При фотографировании одного частного дома к ней вышла группа людей, которая оказалась «отрядом быстрого реагирования». Марию передали на допрос в «МВД ЛНР».
«Сначала были тяжелые допросы, моральный прессинг. Пистолет к голове, к коленке, огромные мужики кричали, что покалечат… Не стреляли. Но угрозы с пистолетом были очень реалистичны. Орали, что руку сломают, показывали включенный шокер, мол, пытать будем. Говорили: «Была бы ты здоровая, тебя бы не жалко было бить, а так хрупкая девушка, жалко» – вспоминает Варфоломеева.
Затем ее передали «МГБ ЛНР», где вначале к журналистке относились как к врагу, но позже поменяли свое отношение и, по ее мнению, жалели ее.
Несмотря на то, что следователь «МГБ» уверял Марию, что «у нас не бьют людей», допрашиваемые возвращались «с поломанными ребрами, гематомами».
«Просто «очень скользкие коридоры, люди там падают». Человек возвращался весь черный, в гематомах. На уши вешали динамомашину, клеммы. Это называется у них «звонить Обаме», током пытают» – рассказала Варфоломеева.
Также она поведала историю о перевозчике, помогавшем оформлять пенсию старикам. Боевики обвинили его в том, что он помогал батальону «Айдар».
«Он сказал, что подпишет все, что угодно, если будут пытать. Дождались момента, когда человек уже был готов на все, отказался от машины, и отпустили. В одних шлепанцах, зимой — он в них в августе пришел. Так и пошел в шлепках в Старобельск, пешком. А сотрудники любят рассказывать, что «наш министр против пыток» — и сами в это верят» – отметила журналистка.
По ее словам, зверски избитым заключенным давали просто обезболивающее.