В первый день полномасштабного российского вторжения главе Офиса президента Андрею Ермаку звонили из Кремля с предложением сдаться. Об этом рассказывается в материале The Washington Post об обороне Киева, выпущенном американской газетой по случаю Дня Независимости Украины.
24 февраля телефон Ермака зазвонил один раз, потом еще. Глава ОП ответил и услышал хриплый голос заместителя руководителя администрации Путина Дмитрия Козака, который был куратором украинского вопроса в Кремле. Он сказал, что украинцам пора сдаваться, на что Ермак обругал его и положил трубку.
По данным WP, через два дня после этого состоялся разговор главы Минобороны Украины Алексея Резникова с белорусским коллегой Виктором Хрениным, с которым в последний раз он говорил накануне вторжения и тот уверял украинского министра, что наступления из Беларуси не будет .
Однако уже 26 февраля Хренин передал послание российского министра обороны Шойгу о том, что вторжение прекратится, если Украина подпишет акт о капитуляции. Резников ответил: «Я готов принять капитуляцию с российской стороны».
Также в статье WP рассказывается о том, кто первый сообщил президенту Украины Владимиру Зеленскому о начале полномасштабной войны. Отмечается, что министр внутренних дел Денис Монастырский получил звонок от главы Пограничной службы, сообщившего о боевых действиях в трех приграничных регионах.
После этого Монастырский сказал Зеленскому :«Началось». Президент спросил, что именно, и глава МВД ответил: «Учитывая то, что продолжаются обстрелы сразу в разных местах, это оно». Он добавил, что это похоже на полномасштабное наступление на Киев.
Кроме того, Ермак заявил журналистам, что регулярно отправлял фотографии убитых украинских детей и разрушенных домов на мобильные телефоны официальных лиц во всем мире, в частности, советнику Белого дома по национальной безопасности Джейку Салливану, помощнице госсекретаря по делам Европы и Евразии Карен Донфрид и членам Конгресса.
«Это были ужасные фотографии, которые не давали мне спать по ночам. Девяносто процентов людей, их получивших, отреагировали, перезвонили и начали делать еще больше», — добавил глава Офиса президента.
- Решение о начале войны Путин принимал в узком кругу из Шойгу и двумя другими чиновниками.